Когда-нибудь, да человек промолвит: «Да кабы мог, убил бы!». Подобные речевые содрогания можно часто случайно услышать. Люди выплевывают слова, но действовать не смеют. За что хвала богам и человеческой адекватности. Но все же… Если песнь убийства стучит в висок, то чтоб ее прожить без преступления, нужно быть психоаналитиком или сходить в театр на спектакль «Макбет. Кино».
«Кормила я и знаю, что за счастье Держать в руках сосущее дитя. Но если б я дала такое слово, Как ты, – клянусь, я вырвала б сосок Из мягких десен и нашла бы силы Я, мать, ребенку череп размозжить!» (Леди Макбет, «Макбет», У. Шекспир, пер. Б. Пастернака)
Мне посчастливилось сходить в театр на спектакль Ю. Бутусова «Макбет. Кино», поставленный в театре им. Ленсовета.
С самого начала я была захвачена мыслью о том, что я впервые в жизни пойду на неклассический спектакль театра совершенно нового для меня уровня. И по своей давней традиции я шла в пустоту: не читала рецензии, не смотрела картинки, не интересовалась сюжетом, не узнавала, что это за режиссер, понятия не имела, о чем спектакль. В голове только были осколки школьных воспоминаний, что это что-то из Шекспира или Лескова.
Из лакановского дискурса известно, что макаронина – это пустота, завернутая в тесто. Вот так моя пустота готовилась покрыться одеялом впечатлений. А вот что за одеяло получилось в итоге, я вам, дорогие читатели, расскажу.
Моя подруга, которая меня пригласила, предупредила, что спектакль идет пять часов с тремя антрактами, и что очень многие люди уходят после первого действия (если все же дожидаются окончания первого действия).
Отличное начало, подумала я! Значит, надо идти. Но у самой коленочки потряхивало.
Первый опыт соприкосновения с эпическим театром, театром, который строит «взаимоотношения между сценой и зрительным залом» (Б. Брехт. Дополнительные замечания к теории театра, изложенной в «Покупке меди» // Брехт Б. Театр: Пьесы. Статьи. Высказывания: В 5 т. — М.: Искусство, 1965. — Т. 5/2. — С. 471—472.). Бертольд Брехт говорит, что в нескольких словах определить эпический театр невозможно, но «существенное же в эпическом театре заключается, вероятно, в том, что он апеллирует не столько к чувству, сколько к разуму зрителя. Зритель должен не сопереживать, а спорить. При этом было бы совершенно неверно отторгать от этого театра чувство» (Б. Брехт. Теория эпического театра (статьи, заметки, стихи) // https://www.litmir.me/br/?b=285325&p=1#section_1).
Разум, что есть разум? Что именно можно понимать в данном случае? Побывав зрителем спектакля «Макбет. Кино», я могу сказать, что в данном случае разум не сводится к формуле «я мыслю». Скорее, я бы попробовала определить, что мысль предстает неким связующим с реальностью. Бессознательные представления обретают словесное выражение. Музыкальный шквал нотным крючком задел ниточку души и стал распутывать ее, не переставая плести истории разума, осознавания до самого последнего хлопка последнего зрителя в зале, последним прокричавшим «Браво».
В рецензиях пишут, что не советуют ходить на такие спектакли, а если уж довела судьба, то держите, дорогие зрители, рецептик: прочитайте тут, поузнайте это и не пугайтесь. Идите, дорогие читатели, обязательно посетите эту шизоидную сцену чужого сна, тем более, что есть возможность купить недорогие билеты. И даже если вы уйдете после первого акта, то мысли долго не оставят вас. Вы либо будете чувствовать, что вы выше этой психотической вакханалии, либо будет повод тупо поржать над режиссером. А если вы останетесь, то, возможно, захотите пойти еще и еще раз. Я пойду, и, скорее всего, даже еще и не раз. А пока…
Пусть будет пустота. Начнем плести дизайнерское одеяло разума, бережно окутывая свою собственную личную пустоту.
С самого начала все непонятно. Хорошо, я подумала, что буду отвлекаться от сюжета. Поди, само прояснится. Так и получилось. Если вы не прочитали заранее пьесу Шекспира, мир на этом не рухнет, возможно будет окунуться в чтение потом.
Первые слова героев со сцены заставили меня вздрогнуть. Потому что я не увидела, кто говорит (хотя говорил вполне себе осязаемый актер на сцене). Голос существует отдельно.
Зрение. Глаз отказывался фокусироваться в одной точке. И точек даже не две. Точек фокусировки как минимум три. Актер, его герой и его тень. А если посчитать тени, то их тоже три. Помимо теней есть отражения на полу. Три мира: реальный, мир теней и мир отражений. Где действие, в каком мире? И зрение существует отдельно.
Взгляд. Зрительным осколкам очень хотелось придать смысл, собрать картинку. Но даже калейдоскоп не строился. Усилием мысли я пыталась найти взгляд. Помог экран. Все же не просто «Макбет», а «Макбет. Кино». Кинематографическая пленка на стене, рамки и экран погружали в ощущение того, что действие там, на сцене, а не здесь, в театре. Но все же за каждым световым разрезом хотелось найти неведомое. Материал для неведомого предоставлял сюжет пьесы.
Во главе смысла действия убийство. Макбет убивает короля. Леди Макбет благословляет на убийство. Макбет любит жену, они совершают преступление вместе. Во имя власти. Во имя предсказания. Во имя уже свершившейся на небесах судьбы.
Бесконечные повторения сцены убийства, мыслей убийства, бреда после убийства. И тогда наркотиком становятся предсказания и отчуждение реальности.
Фрейд в работе «По ту сторону принципа удовольствия» писал, что навязчивое повторение находится по ту сторону принципа удовольствия, его вектор направлен на проигрывание неприятных, травмирующих ситуаций.
Убийство во имя власти – бесконечная травма, расщепляющая жизнь на «до» и «после».
Долгие сцены, музыкальные вторжения, шуточные представления, пародии на зрителя – это лишь случайные отголоски впечатлений минувшего дня, которые вплетаются в сюжет сновидения.
Когда слова Шекспира начинают повторяться, а картинка иная, создалось ощущение, что меня поместили в коробочку чужого психотического сна, который с помощью бесконечных повторений пытается вытеснить убийство.
Король убит. Но король всегда на сцене. Макбет – король, но Макбет за сценой. Значит, сон еще не завершен.
Но затем случается нечто такое, что уже вышло из-под моего контроля осознавания.
Музыка Майкла Джексона. Танец Леди Макбет. Движения Майкла Джексона. А я вижу свое отражение за сценой, лица нет, есть темные зияния круглых кубистически безглазых голов. Это невозможно. Я здесь, я в зрительном зале! Я начинаю протестовать, меня охватывает тревога, потому что я вижу зрительный зал напротив меня за спиной танцующего мракобесия. Зрительный зал накрывает тенью, но он вновь появляется на сцене за сценой напротив зрительного зала. Я почувствовала, как меня поместили туда, куда я не просила. Я не хочу быть там. Там – убийство. Здесь – реальность, здесь я, здесь другие зрители. Я оказалась вне зала, по ту сторону сцены, в чужом кошмарном шизофреническом сне. Майкл Джексон умер, но он звучит. Я жива, но я среди теней. Когда звуки песни прекратились, развеялся свет, ушли танцоры, я увидела, что вся сцена усыпана зеркалами. Тогда в моей голове сложилась картинка построения пространства. Я нашла себя, я здесь, на своем месте зрителя.
Эпический театр – театр экспериментов. Если вы не боитесь почувствовать на себе эксперимент с возможностью взять под контроль этот эксперимент, тогда непременно посетите этот спектакль.
Мне же хочется углубиться в исследования, проследить ниточку каждого влечения, которая показала свои затяжки на поверхности моего бессознательного.
Очень много загадок дал этот спектакль для меня. Хочется говорить о нем, писать, оформлять мысль. Хочется пересмотреть, направив вектор желания на повторение довольно непростого действа.
Желаю и вам приятного просмотра!
Театр им. Ленсовета, г. Санкт-Петербург, ул. Владимирская, д. 12: http://lensov-theatre.spb.ru/
Макбет.Кино: http://lensov-theatre.spb.ru/repertoire/bolshaya-scena/makbet-kino/